давно я ничего не выкладывала, в общем, вот. как всегда, строго дружба и т.д.
Название: "8 часов, чтобы"
Пейринг: ТомаПи
Жанр: angst, fluff (и то, и другое - за уши притянуто, потмоу что я не могу определить жанр xD)
Рейтинг: G
От автора: писалось для nandemonai и с ее вдохновления))
сначала часть Пи, потом, что курсивом выделено, всё происходящее со стороны Томы.
Небольшое окно с одной стороны сплошь покрыто узорами, а с другой совсем запотело, мешая разглядеть хоть что-то снаружи, напрочь отрезая тебя от всего, что происходит вокруг, по ту сторону, где есть что-то, что тебе так необходимо. Натягивая на ладонь ворсистый рукав полосатого свитера, Ямашита водит запястьем кругами по стеклу, отчего шерсть чуть заметно намокает. Видимость не улучшается, и единственное, что остается сделать - поднять окно.
Хлынувший в лицо морозный воздух напоминает о надвигающемся празднике, и Томохиса ежится - то ли от холода, то ли от страха провести этот праздник в одиночестве. Чуть наклоняется вперед. Закрывая глаза, чувствует, как опускаются на ресницы мелкие снежинки и таят, скатываясь с глаз крошечными капельками, и оседают на губах.
Пресная, - невольно думает Томо, пробуя талый снег. А тот продолжает падать с высокого темного неба, какое бывает лишь зимним вечером. Вдалеке четко проведена полоса, за которой оно становится ярко-красным, обещая на следующий день обильные снежные осадки. А Ямашите кажется, что небо делит мир на две части, а они оказываются по разным берегам. Ямашита здесь, а Тома там. Снятый загородом дом, казавшийся на странице каталога таким уютным, оказался в действительности слишком пустым. А так ярко пылавший на рекламных картинках камин даже не может согреть руки Томохисы, отчего тот их то и дело потирает, стараясь согреть дыханием. И продолжает смотреть в окно. Ветви еловых деревьев лезут прямо внутрь комнаты, и Ямашита пытается их убрать в сторону, но они, словно бумеранг, возвращаются, мелко дрожат и обрушивают с себя снег на карниз.
По проезжей части, куда выходят окна, мелькают машины, и с появлением каждой из них Пи прекращает борьбу с елью, кажется, будто снег в это мгновение замирает в воздухе, но очередное «не то» возвращает всё на свои места. Томохисе это кажется бегом по кругу. Из года в год он стоит у этого окна и боится, что что-то оборвется, что-то нарушит привычный ход жизни. Все это похоже на длинную дистанцию, пробежав которую ты надеешься на финиш, но его там не оказывается. И сейчас Пи боялся, так долго ожидая этого дня, что вдруг его главного составляющего не окажется, и Ямашиту вновь выбросит на старт.
Холодные руки напоминают о себе, и Томо снова винит во всем плохое кровообращение.
- Тадаима, - слышит позади себя Пи и, поражаясь умению Томы вести себя так тихо, невольно вздрагивает. Не оборачиваясь, Томохиса слышит, как на кровать падает сумка с вещами, и в следующую секунду на плечо ложится теплая ладонь. Улыбаясь, Ямашита накрывает ее своей и чувствует, как в свою очередь вздрагивает Тома.
- Холодные... как всегда, - в его голосе Пи слышит улыбку, и, сам улыбаясь еще шире, наконец-то оборачивается, чтобы встретиться с взглядом, в котором плещется согретая нежность.
- Окаэри, - тихо говорит Пи, отдавая свои руки в руки Томы и чувствуя, как по ним растекается тепло.
Замечая краем глаза, как движется стрелка на спидометре, и чему-то улыбаясь, вытягиваешь вперед шею и нетерпеливо всматриваешься, скоро ли.
Выключая двигатель, нащупываешь в кармане джинс мобильный, чтобы выключить, и на всякие пожарные – втаскиваешь батарею, чтоб наверняка. И в конечном итоге прячешь разобранные детали телефона по разным местам – только бы потом найти. Быстро хватаешь сумку, куртку и небольшой сверток, чтобы захлопнуть дверь машины и врезаться в пушистую еловую ветвь, щедро одарившую доброй порцией снега, залетевшей за шиворот. Старясь не скрипеть дверью, тихонько ступая по деревянным половицам, покрытым ковролином, поднимаешься на второй этаж, чтобы увидеть знакомую фигуру у окна, чуть ссутулившуюся и о чем-то задумавшуюся. Не замечаешь, что эти две минуты ты улыбаешься, улыбаешься до боли в скулах, но ты согласен терпеть эту боль всю жизнь, если взамен в двух шагах всегда будет эта фигура у окна.
У тебя, нет, у вас есть каких-то 8 часов, которые так хочется превратить в вечность, но которые как назло окажутся мгновением. 8 часов, чтобы.
Чтобы подойти ближе и уткнуться носом в плечо, почувствовать давно знакомый запах и, будто взамен этого, согреть ладонями продрогшие руки Ямашиты.
Чтобы в тишине наблюдать за тем, как он развешивает украшения – просто так надо, хотя Тома искренне не понимает, зачем. Чтобы, прислонившись к подоконнику, молча улыбаться, глядя на то, как Пи с таким тихим спокойствием во взгляде смотрит на разгорающийся в камине огонь. Чтобы неслышно открыть створку окна, собрать с карниза еще не тронутый снег и, слепив наспех шарик, запустить им в этого близкого и родного человека и, обязательно промазав, увидеть насмешку на его губах. И ради того, чтобы видеть эту усмешку, ты готов отдать стрелкам на часах всё, только проблема в том, что им ничего не нужно.
Чтобы подогнув под себя колени, упершись плечом о соседнее, сидеть на полу и то и дело перетаскивать на свою сторону приятно колючий плед, слушая негромкое ворчание вперемешку со смехом.
Когда Томохиса проснется утром, руки будут все еще теплыми. Кажется, Тома не выпускал их даже во сне. ЯмаПи спокойно вздохнет и, перевернувшись набок, обнаружит рядом с собой лишь пестрый сверток. А внутри ярко-красные варежки. И записка: «На случай, если я не окажусь рядом, когда они снова станут холодными. С Рождеством».
